Мой идеальный монстр  - Эмилия Грин

Самое главное — здесь я спокойно могла творить, ни на кого не отвлекаясь. Благо, даже в Южно-африканской республике знали про такие блага цивилизации, как ноутбук со скоростным интернетом и экспресс почта: я связывалась с заказчиками по скайпу, мы обсуждали все детали, и затем курьерская служба доставляла картины прямиком до адресатов в Америке.

Но никто, даже Лорел, не знал о моём месте обитания. Муж миссис Дитрих работал послом и имел связи, кажется, даже в чистилище. Он помог мне устроиться здесь: снять небольшой уютный дом на берегу океана и уладить все проблемы с документами. Так уж вышло, что Бог не дал этой семейной паре своих детей, поэтому они выплёскивали на меня свои нерастраченные родительские чувства в полной мере. И я была совсем не против этой тёплой семейной заботы. После того, как мамы не стало, обо мне давно никто не заботился…

— Ланочка, может, уже покажешь набросок нового натюрморта? Не терпится посмотреть! — пожилая женщина ловко убрала за ухо выбившуюся седую прядь, и сделала глоток из аккуратной фарфоровой чашки. Она была аккуратисткой во всём, обожала свой дом, вести хозяйство, и коллекционировала натюрморты. Последние пару дней я писала новую картину ей в подарок, но Изабелла Дитрих была крайне любопытной особой.

— Потерпите чуть-чуть! Я закончу к выходным, обещаю! — бросила, поднимаясь из-за стола. — А теперь, чтобы не выглядеть голословной, мне пора идти работать! — мы обменялись улыбками и распрощались до выходных.

***

Мы с миссис Дитрих жили в соседних домах на побережье. После завтрака я традиционно спустилась к береговой линии пляжа. Повернула голову, в очередной раз, залюбовавшись умопомрачительным видом: полоса чистого, как белый лист, песка разделяла безупречную океанскую синеву и уютные домики, утонувшие среди зелени, а исполинские гранитные валуны разрезали прибрежную зону на уютные уголки для отдыха.

Южно-Африканская республика пользовалась большой популярностью среди любителей пляжного отдыха и сёрфинга. И хоть меня нельзя было отнести ни к одной из этих категорий, всегда с интересом наблюдала за туристами, особенно за теми, кто отдыхал семьями. Мне самой казалось нереальным, что и у меня когда-нибудь будет вот такая обычная семья — муж, дети… Рот инстинктивно растянулся в улыбке, когда маленькая малышка ловко отбила волейбольный мяч под радостное улюлюканье и одобрительные хлопки родителей и старшего брата…

***

Вечерами здесь было особенно душно. Когда жара потихоньку начала спадать, уступая место солёному океанскому бризу, я открыла панорамное окно, позволяя спальне напитаться этим невероятным, заряженным солёными частичками, воздухом. Немного почитала перед сном, и, облачившись в сорочку на голое тело, провалилась в темноту.

В последнее время я всё реже видела сновидения, но сегодняшний сон так странно переплетался с реальностью, что я ощутила странное волнение во всём теле. Мне снилось, как тёплые, уверенные ладони мужчины ласково касаются самых потаённых участков моего тела. Как будто я плотно прижата обнажёнными ягодицами к рельефному торсу, в то время как незнакомец подушечкой указательного пальца нежно поглаживает впадинку моего пупка.

— Ахах… — непроизвольный стон сорвался с губ, но я продолжила растворяться в этом сладостном видении. Вот наглые пальцы, наигравшись с пупком, бесстыдно продвигаются к низу живота, пощипывая разгорячённую кожу… Тело наполняет блаженная истома, и я непроизвольно тянусь к своим изнывающим без мужской ласки набухшим желанием лепесткам. В каком-то бессознательном состоянии дотрагиваюсь до своего центра, бесстыдно скользя пальцами туда-сюда, мысленно представляя себя зажатой под литыми мышцами Коллинза. Даже во сне его образ был до сих пор со мной, не говоря уже о том, как часто в последнее время я думала о нем в реальности…

Погружаю в себя один пальчик, но тут холодный пот пробивает моё изнывающее разгорячённое тело — чья-то тяжёлая рука накрывает мою, застигнув за этим непристойным занятием.

— Оххх… — изумлённо выдыхаю, пытаясь вырваться из стальной хватки, ошарашенная тем, что это никакой не сон…

— Шшш… Тише, крошка Лана… Я всегда знал, что ты та ещё похотливая кошечка… — он переплетает наши пальцы, напрочь сбивая моё дыхание, отправляя пульс скакать вприпрыжку. Слова застревают в горле, и я не вполне уверенна, что буду делать уже в следующую секунду — орать в голос или плакать от счастья…

— Думала, не отыщу тебя? — с хрипотцой продолжает до боли знакомый баритон. — Что мне семь миллиардов населения этого никчемного шара Земли?! Я могу повернуть мир вспять…

— Тогда почему так долго? — тихо шепчу одними губами.

— Ты задала хорошую задачку. Два лучших частных детектива Америки потратили три месяца, чтобы тебя разыскать! Это было достойно. Но знаешь ведь, я всегда побеждаю!

— И что теперь?

— Теперь мы займёмся любовью…

— А потом?

— А потом ещё раз… и ещё… и ещё, и так до конца наших дней!

— Ну, а что в перерывах, Джас?

— Что-нибудь придумаем… Хватит болтать или я с ума сойду… У меня уже три месяца не было женщины… — одним махом, словно оголодавший хищник, парень подмял меня своим жарким телом и одним уверенным толчком заполнил собой до основания.

Моё тело забилось в сладостной агонии, и я забыла, как дышать…

***

Ночь. Утро. День. Вечер. Мы словно изобрели машину времени и перенеслись в параллельную реальность. Кажется, ещё немного и моё тело просто сойдёт с ума от удовольствия, дарованного им. Происходящее между нами я могла описывать лишь в превосходной степени…

Ближе к вечеру Джас всё же предложил прогуляться и осмотреть окрестности. Он крепко сжимает мою руку в своей, с такой силой, что мне даже больно, но эту боль я точно смогу пережить… А может, причинять время от времени друг другу боль — некая нездоровая особенность наших отношений?! Надо будет обсудить это с Коллинзом.

— Здесь невероятно, маленькая! — шепчет мне в ухо, обдавая своим тёплым дыхание, так, что по шее разбегаются чувственные мурашки.

— Тогда почему ты отвернулся?

— Всё это меркнет в сравнении с тобой, крошка Лана! Ты говорила, тут где-то неподалёку уединенное ущелье? Может, прогуляемся? — упирается характерным бугром в мою чувствительную попку.

Ненасытный…

— Джаас… Стоп! Может, всё-таки поговорим? Давай, наконец, обсудим наше прошлое? — я ловко выскальзываю из тёплых объятий, разворачиваясь к нему лицом.

— При слове «прошлое» мне уже становится не по себе… — морщит лоб, выдавливая из себя нервный смешок. — Что ещё обсуждать? Я же сказал, что простил тебя! Ты простила меня…

— Я не говорила этого!

— Твои стоны, маленькая, были красноречивее всяких слов… Сегодня ты первый раз не сопротивлялась! Удивительно, но мы даже как-то прожили целый день без драмы и поножовщины… — он ухмыльнулся, пожимая плечами. — Поэтому я сделал вывод, что ты тоже простила меня за всё! И теперь, выражаясь на твоём профессиональном языке — мы начнём всё с самого белого чистого листа…